Минни шопоголик - Страница 41

– Полный набор для ухода за зубами, даже зеркальце! Всего за фунт! Миниатюрный бильярд! Всего за фунт! – После очередного открытия она замолкает, дабы удостовериться, что все так же поражены, как и она.

Мама накупила пластиковых контейнеров, груду кухонной утвари, большие кастрюли, несколько пузырьков с шампунем «L’Oreal», искусственные цветы, коробку открыток на день рождения и прикольную швабру с полосатой розовой ручкой, она обязательно понравится Минни.

А я под самый конец обнаружила замечательные деревянные вешалки. Три за фунт, и это настоящая находка. В любом другом месте они будут стоить по меньшей мере два фунта за штуку. Поэтому я купила сразу девяносто вешалок.

Таксист помогает нам втащить покупки в дом. Мы сваливаем поклажу в холле.

– Ну, – говорит мама, – и устала же я после такой работы! Хочешь чаю, родная? С печеньем, пропитанным виски…

Она начинает рыться в сумках в поисках печенья, и тут из кабинета выходит папа. С минуту он ошалело взирает на нас и наши семнадцать пакетов.

– Что это? – спрашивает он, выйдя из ступора. – Что это такое?

– Мы были в магазине, где все по фунту, – радостно сообщаю я. – И славно поработали!

– Джейн… – Папа недоверчиво смотрит на море пакетов. – Мы собирались экономить, если ты помнишь.

– Я этим и занималась. Ты что, не слышал? Я делала покупки в магазине, где все по фунту!

– И вы скупили весь этот чертов магазин? Там после вас хоть что-нибудь осталось?

Ох-ох-ох. Мама тяжело вздыхает, лицо обиженное.

– Если хочешь знать, Грэхем, я купила нам консервированную пастушью запеканку с мясом и печенье, раз мы больше не можем позволить себе «Окадо»! – Отыскав печенье она сует его отцу под нос. – Сказать, сколько это стоит? Пять упаковок – фунт! И это ты называешь тратой денег?

– Джейн, я вовсе не говорил, что мы не можем позволить себе «Окадо», – растерянно бормочет папа, пятясь к двери. – Я просто сказал…

– В следующий раз я пойду в магазин, где все по девяносто девять пенсов! – Мама срывается на визг. – Или в магазин, где все по десять пенсов! Ты будешь доволен, Грэхем? Или, может, ты сам отправишься за покупками? Может, теперь ты будешь заботиться о том, как накормить и одеть семью?

– Накормить и одеть? – саркастически вопрошает папа и кивает на розовую швабру. – А какое отношение имеет к этому данная штуковина?

– Значит, мы не можем позволить себе жить в чистоте? – Мама уже вся красная от гнева. – Мы не должны мыть пол?

– Мы можем мыть его теми швабрами, которые уже у нас имеются! – взрывается папа. – Если я увижу еще одно бесполезное приспособление для мытья полов…

Та-а-ак. Думаю, пора сматываться, пока меня не втянули в это дело и не начали вопрошать: «Бекки согласна со мной, правда, Бекки?»

К тому же я умираю от желания выяснить, как дела у Кайлы и Минни.

Они провели вместе два часа. Кайла должна была оказать позитивное влияние на Минни. Вдруг они приступили к китайскому или французскому? Или к вышивке!

На цыпочках подхожу к кухонной двери в надежде услышать, как Минни распевает мадригал или считает «un, deux, trois» с идеальным французским прононсом, а возможно, складывает головоломку. Но до меня доносятся слова Кайлы: «Ну, Минни! Ну давай же, Минни!»

Голос у нее слегка усталый, и это странно. Я-то считала, что у нашей няни неиссякаемая энергия, как у всех, кто пьет сок из брокколи.

– А вот и я! Мамочка вернулась!

Распахиваю дверь и столбенею. Что тут происходит? Волосы у Кайлы в беспорядке, щеки красные, а на рубашке подсохшие ошметки картофельного пюре.

Минни сидит в своем высоком стульчике, перед ней тарелка с едой, и выглядит она так, словно настал ее звездный час.

– Ну, – весело говорю я, – как вы провели утро?

– Прекрасно! – Кайла улыбается, но как-то вымученно. По правде говоря, в ее глазах читается: «Заберите меня отсюда поскорей».

Думаю, надо просто проигнорировать этот скорбный взгляд.

– Вы уже начали заниматься языками? – бодро спрашиваю я.

– Пока еще нет. – Кайла вновь сияет зубами. – Мне бы хотелось поговорить с вами, если вы не против.

Меня подмывает сказать: «Нет, продолжайте заниматься китайским», закрыть дверь и спастись бегством. Но ответственные матери так не поступают, верно?

– Разумеется! – У меня на губах беззаботная улыбка. – В чем дело?

– Миссис Брендон. – Кайла понижает голос: – Минни милый, очаровательный, умный ребенок. Но у нас сегодня… возникли некоторые проблемы.

– Проблемы? – невинно переспрашиваю я. – Какого рода проблемы?

– Минни иногда проявляла небольшое упрямство. Это обычно для нее?

Тру переносицу, соображая, как выкрутиться. Если я признаю, что Минни упрямейшее создание из всех, кого я знаю, то позволю Кайле одержать над нами верх. Она должна справиться с упрямством Минни. И кстати говоря, почему она еще этого не сделала?

К тому же всем известно, что нельзя навешивать на детей ярлыки, иначе у них появляются комплексы.

– Упрямая? – Я в недоумении моргаю. – Нет, это не похоже на Минни. Со мной она никогда не упрямится. Она всегда ведет себя как маленький ангелочек, правда, Минни, солнышко мое?

– Понятно. (Вряд ли ей что-нибудь понятно.) Думаю, мы еще слишком мало общались, да, Минни? И потом… – Кайла опять говорит тише: – Она отказалась от моркови. Уверена, Минни просто делала вид, что не любит ее. Вы ведь сказали, она ест все?

– Совершенно верно, – отвечаю я после крошечной паузы. – Все и всегда. Ну, Минни, съешь морковку!

На тарелке Минни цыпленка и картошки нет, зато высится горка моркови, на которую Минни смотрит так, будто перед ней смертельная отрава.