– Она расстроилась?
– А это имеет значение?
– Да! – негодую я.
– Бекки… – Люк кажется озадаченным. – В чем проблема?
Я ничего больше не могу добавить, иначе выдам себя. Надеюсь, с Бонни все будет в порядке. Она такая мягкая и милая, и мне невыносима мысль о том, что Люк мог огорчить ее.
– Нет, – качаю я головой, – никаких проблем. Уверена, ты прав. Просто… мне очень жаль.
– Ну ладно… Пойду переоденусь. Скоро приедет Нянюшка Сью.
Как только он уходит, я бросаюсь в туалет внизу, нажимаю кнопку быстрого набора и попадаю на голосовую почту Бонни.
– Бонни! Люк только что сказал мне, что сделал вам выговор. Мне так жаль. Сами знаете, он ничего не понимает. И почувствует себя ужасно, когда все выяснится. Хорошо, что Париж снят с повестки дня! Все наконец-то встает на свои места. Вы оповестили персонал «Брендон К.»? Перезвоните мне, как только сможете.
Я отсоединяюсь и тут же слышу звонок в дверь.
Прекрасно. Это, должно быть, явилась Нацистка Сью.
Сегодня на Нянюшке Сью ее синяя рабочая униформа. Она сидит на диване с чашкой чая и открытым ноутбуком и выглядит как пришедшая арестовать нас сотрудница полиции.
– Итак, – начинает она, переводя взгляд с меня на Люка, а затем улыбаясь Минни, устроившейся на полу с пазлом, – мне было приятно провести время с Бекки и Минни.
Именно так она начинает каждое свое шоу. Вся из себя милая-любезная, а потом делает смертельный выпад, и все рыдают у нее на плече и жалобно бормочут: «Нянюшка Сью, как нам стать лучше?» Не собираюсь покупаться на ее так называемую дружескую прелюдию.
Она стучит по клавиатуре, и я вижу экран с надписью «Минни Брендон».
– Как вы знаете, я снимала наше времяпрепровождение, что делаю всегда. Исключительно для себя.
– Что вы делали? – Я открываю рот от изумления. – И где была камера?
– На лацкане жакета. – Нянюшка Сью удивлена не меньше меня, она поворачивается к Люку и вопросительно смотрит на него: – Я думала, вы проинформировали Бекки об этом.
– И ты ничего мне не сказал! Меня все время снимали, а ты не поставил меня в известность?
– Я решил, что так будет лучше. Подумал, если ты будешь знать об этом, то станешь вести себя неестественно. Устроишь своего рода шоу.
– Я никогда не устраиваю шоу! – яростно возражаю я.
Нянюшка Сью прокручивает изображение, то и дело останавливая его, и я во второй раз театрально вещаю о том, что у нас нет органической муки и потому мы не можем заняться лепкой из теста.
– Этот кусок не имеет значения, – быстро говорю я. – Лучше перемотать.
– И что вы думаете. Нянюшка Сью? – Люк подается вперед. – Вы выявили какие-нибудь существенные проблемы?
– К сожалению, меня действительно кое-что беспокоит, – серьезно отвечает Нянюшка Сью. – Сейчас покажу… вам хорошо виден экран?
Что она такого заметила? В любом случае она не права. Меня трясет от негодования. Что дает ей право являться к нам в дом, снимать нас исподтишка и заявлять, будто с нашей дочерью не все в порядке? Кто сказал, что она специалист в этом вопросе?
– Подождите! – кричу я, и Нянюшка Сью замирает. – У множества детей есть характер. Нянюшка Сью. Но это не означает, что они избалованы. Что у них имеются какие-то проблемы. Человеческая природа разнообразна. Некоторые люди застенчивы, а другие, наоборот, искрометны! Наша дочь – удивительное создание, и я не хочу, чтобы ее ломали в каком-то… деспотичном исправительном лагере! И Люк согласен со мной!
– Я тоже согласна, – кивает Нянюшка Сью.
– Вы? Согласны? – недоверчиво спрашиваю я.
– Не думаю, что у Минни есть хоть малейшие проблемы. Возможно, ей требуется больше дисциплины, но при этом она живой, нормальный ребенок.
– Нормальный? – Я тупо таращусь на Нянюшку Сью.
– Нормальный? – восклицает Люк. – Это нормально поливать людей кетчупом?
– Для двухлетнего ребенка совершенно нормально. Она пытается выявить свои границы. Когда она в последний раз облила кого-то кетчупом?
– Ну… – Люк неуверенно смотрит на меня. – Точно не помню. Но не так давно.
– Она своенравна. И порой ей удается настоять на своем. Я предлагаю провести с вами день и дать вам советы, как обуздать ее темперамент. Но вы не должны думать, будто у вас проблемный ребенок. Минни совершенно нормальна. И восхитительна.
Я так ошарашена, что не нахожу слов.
– Она очень умненькая, – добавляет Нянюшка Сью, – и вам с ней будет непросто, когда она подрастет. Умные дети часто проверяют родителей на прочность…
Она снова талдычит о границах, но я вне себя от радости и почти не слушаю ее. Минни умная! Нянюшка Сью сказала, что у меня умный ребенок! Настоящий эксперт из телевизора!
– Значит, вы не рекомендуете отправить ее в исправительный лагерь? – радостно перебиваю ее я.
– Я ничего такого не говорила. – Лицо Нянюшки Сью становится еще более серьезным. – Но все же я кое-что заметила. И это беспокоит меня. Смотрите.
Она нажимает на клавишу, но, к моему удивлению, на экране не Минни, а я. Я в такси по пути в торговый центр, и камера останавливается на моих руках.
– Где вы? – спрашивает Люк. – В такси?
– Мы… совершили поездку Нам действительно надо смотреть все это? – Пытаюсь загородить экран, но Нянюшка Сью отодвигает компьютер.
– Мы можем заскочить в этот новый торговый центр вместо игровой площадки, – слышу я свой голос.
– Бекки, взгляните на свои руки. – Нянюшка Сью тычет в них карандашом. – Они дрожат. Посмотрите, как дергаются ваши пальцы. Это началось, когда мы увидели рекламу центра, и продолжалось до тех пор, пока вы не сделали покупки.